 |
р.Б. Ксения Khiglahanwin
Лебеди
(по "Легендам Ванкувера" Полин Джонсон)
В далекие дни, на далекой прекрасной земле
Бизоны паслись и летали орлы в вышине.
Туда я душой устремляюсь, подобна стреле,
И там я живу по ночам в каждом сне.
Легенду запел для меня голубой океан,
И вторили ветры и скалы, и солнце ему.
И боль отступала, и таял над сердцем туман —
Вернутся друзья, разве радостно жить одному?..
А песня лилась, плясали у самой воды
Волшебные тени людей, что мне были близки.
...Прекрасная дева, пугаясь возможной беды,
Ответила войну не пряча полынной тоски;
"Ты мил мне, Охотник. Но, слушай, тебе не к
чему,
Хромая жена, что не выбежит мужа встречать.
Плясать среди юных придется тебе одному,
Увечье мое будет радость твою омрачать".
Но он возразил; "Нет на свете прекрасней тебя,
И доброе сердце дороже, чем танец жены.
Я буду плясать за двоих, свою Крошку любя,
А ты будешь вечно юна, как дыханье весны".
И дева оставила братьев, и мать, и отца,
И с милым ушла, стала верной, веселой женой,
Готовой и радость и боль с ним нести до конца
(А, если случится, готовой нести и одной).
Бежали года, будто чистые воды реки,
И Кроха Охотнику шесть малышей родила.
И дети растут, словно лани быстры и легки,
А мать остается, как прежде, юна и мила.
Души в ней не чает Охотник, он нежный отец,
Метки его стрелы и в доме светло от гостей.
Их счастье согрело не мало печальных сердец,
И гости танцуют, и радостны лица детей...
Вот новая гостья выходит на круг танцевать,
Как юная пума смела, грациозна, сильна.
И замерло все. Ночь прошла, начинает светать..
Без устали кружится птицей задорной она...
Ей юноши бусы, браслеты и кольца дарят,
И ходят за нею весь день восхищенной толпой.
И с ними Охотник. Его пламенеющий взгляд
На статной плясунье. И он не вернется домой.
Как выжженный лес молчалива в вигваме жена
И шесть малышей позабыли игрушки свои...
Ей скажут не раз: "Кроха, ты не должна быть одна.
Ушел он на век. Я прошу — в моем доме живи".
Но тих и печален звучит голос Крошки в ответ:
"Охотнику сердце свое я навек отдала.
Прости меня, воин. Я свой не нарушу обет.
Пусть годы дождями идут, буду ждать, как
ждала"...
И выросли дети, и сгорбили войнов года,
В вигваме с детьми позабытая Кроха живет.
Печальна, прекрасна, добра и всегда молода,
Как в день своей свадьбы. И любит, как прежде, и
ждет.
Стареет Охотник. Плясунья состарилась с ним.
Ни песен, ни танцев, ни яркой былой красоты...
Унынье и скука. И вот он уходит один
Туда, где был молод, где первые были мечты.
Он, старый и дряхлый, свой собственный дом
разыскал,
И вышла жена, тихо вскрикнув, узнала его,
Надеждой и счастьем, как встарь ее взгляд
засверкал...
Великий Тайи, Он Творец и
Властитель всего,
Охотнику молвил: "Нет, ты недостоин ее.
Два сердца твоих и два лживых твоих языка
Не могут жить вместе с душой, что пряма, как копье.
Пусть черное сердце шакалом изгложет тоска,
Я верных созданий, отвергнутых, воин, тобой,
От ныне на век превращу в семерых лебедей.
Любви и добру пусть научат своей красотой,
Пусть к Правде Святой призывают жестоких людей.
Ты внешнее видел, прекрасную душу забыв.
Но птицам крылатым мешает ли их хромота?
Тот много ли ходит, кто слушает Солнца призыв?
Так пусть от коварства летит к небесам красота.
И с криком взлетели. И, к Солнцу с собою зовя,
Крестами поплыли над морем среди облаков.
И встретила, крылья раскинув, их птица-заря,
А ночь притаилась, как стая голодных волков.
апрель 98
Обратно: Стихи
+ Дословно Верховный Вождь.(Обратно)